читать дальшеСредь оплывших свечей и вечерних молитв, Средь военных трофеев и мирных костров, Жили книжные дети, не знавшие битв, Изнывая от детских своих катастроф.
Детям вечно досаден их возраст и быт И дрались мы до ссадин, до смертных обид Но одежды латали нам матери в срок, Мы же книги глотали, пьянея от строк.
Липли волосы нам на вспотевшие лбы, И сосало под ложечкой сладко от фраз. И кружил наши головы запах борьбы, Со страниц пожелтевших слетая на нас.
И пытались постичь мы, не знавшие войн, За воинственный клич принимавшие вой, Тайну слова, приказ, назначенье границ, Смысл атаки и лязг боевых колесниц.
А в кипящих котлах прежних боен и смут Столько пищи для маленьких наших мозгов, Мы на роли предателей, трусов, иуд В детских играх своих назначали врагов.
И злодея следам не давали остыть, И прекраснейших дам обещали любить. И друзей успокоив и ближних любя, Мы на роли героев вводили себя.
Только в грезы нельзя насовсем убежать, Краткий бег у забав, столько горя вокруг. Попытайся ладони у мертвых разжать И оружье принять из натруженных рук.
Испытай, завладев еще теплым мечом, И доспехи надев, что почем, что почем?! Разберись, кто ты - трус иль избранник судьбы, И попробуй на вкус настоящей борьбы.
И когда рядом рухнет израненный друг И над первой потерей ты взвоешь, скорбя, И когда ты без кожи останешься вдруг, Оттого, что убили его, не тебя.
Ты поймешь, что узнал, отличил, отыскал, По оскалу забрал - это смерти оскал, Ложь и зло, погляди, как их лица грубы, И всегда позади воронье и гробы.
Если мяса с ножа ты не ел ни куска, Если руки сложа, наблюдал свысока, А в борьбу не вступил с подлецом, палачом, Значит, в жизни ты был ни при чем, ни при чем.
Если путь прорубая отцовским мечом, Ты соленые слезы на ус намотал, Если в жарком бою испытал, что почем, Значит, нужные книги ты в детстве читал.